II.

Армения на Мирной конференции

На всем протяжении тягостных месяцев 1919 г. армянское руководство с волнением ожидало новостей, что Парижская мирная конференция решила наконец судьбу его народа. Хотя и часто критикуя действия Союзного командования на Кавказе, ереванское правительство, тем не менее, верило, что державы-победительницы приняли на себя обязательства по созданию свободного и единого Армянского государства. Вопрос состоял не в том, будет ли существовать нация как независимое образование, а скорее в том, как быстро очертят его точные границы и насколько обширными они будут. Армянский мир бредил видениями воскрешенного отечества.

Хотя к концу мировой войны Республика Армения была изолирована и отягощена трагедией, непрерывный поток посланий из-за рубежа сулил ей многообещающее будущее. Одна из телеграмм, переданных через Баку, в частности гласила:

“Война закончена. Союзники отпраздновали триумф. В Германии революция. Народы Австрии провозгласили независимость. Из Бельгии, Франции, Эльзаса, Рейнской области, Сербии, Румынии эвакуированы войска. Англичане заняли Константинополь, Самсун, Трапезунд, Батум, Поти, Одессу. Турки очистят Кавказ, после этого он будет оккупирован Союзниками, которые признают местные правительства. ...Отделение Константинополя и Армении уже решено. Возможно, что ваш регион (Российской Армении) будет объединен с Турецкой Арменией. Армяне признаны воюющей стороной, и им предоставлено место на Мирной конференции.”¹ ... //-29

Требования и делегация

Получив ряд подобных посланий и множество новых сведений, привезенных вернувшейся в конце ноября 1918 г. из Константинополя армянской миссией, законодательный огран посвятил несколько заседаний выбору делегации на всепланетную мирную конференцию для определения того, что представлялось возможным и справедливым решением. Ряд воодушевленных союзническим успехом делегатов ожидал возвращения им родины, которая включала бы Ереванскую и Карсскую провинции, спорные уезды Елизаветпольской и Тифлисской губерний; довоенные границы, шесть вилайетов Турецкой Армении, Трапезундский вилайет вдоль черноморского побережья и регион Киликии в Средиземноморье - то есть Армении от моря и до моря.²

Чуть менее воодушевленное законодательное большинство решило добиваться лишь объединения Российской и Турецкой Армении, с выходом к Черному морю, и защищающим руководством какой-либо великой державы - предпочтительно Соединенных Шттов Америки. Вопрос средиземноморских портов, Киликии и Трапезундского вилаета был молчаливо обойден. Узкий круг должностных лиц, главными в котором были премьер-министр О.Качазнуни и член бюро дашнакцутюн Рубен Тер-Минасян, считал даже эту цель иллюзорной. Они убеждали, что Армении следует удовлетвориться провинциями Российской и Турецкой Армении, а вместо собственного морского побережья - транзитными привилегиями в один или более черноморских портов.³

3 декабря 1918 г. Совет назначил Аветиса Агароняна главой армянской делегации в Париж. Известный автор, считавшийся грустным и гневным голосом национальных несчастий и возмездия, он давно принимал активное участие в общественной жизни. Он был председателем Армянского национального совета, когда тот провозглашал независимость Армении; принимал на себя //-30  унизительную и трудную задачу проведения переговоров с руководством иттихада в Константинополе.⁴ При его ограниченном опыте в международной дипломатии и знании французского языка, А.Агаронян казался подходящим, чтобы представлять республику в Париже. Хотя его кандидатура и вызвала возражения ряда его же дашнакских товарищей, особенно более молодых радикалов, считавших его романтиком со средними способностями, А.Агаронян получил мандат от подавляющего большинства Совета. Чтобы отразить коалиционный характер правительства Армении, вторым делегатом назначили состоятельного лидера кадетов Микаела Пападжаняна, в прошлом члена российской Государственной Думы, Озакома, Армянского национального совета и миссии в Константинополь.⁵ Завершая формирование делегации, законодатели избрали Амазаспа Оганджаняна, министра бывшего Закавказского комиссариата и старейшего по чину дашнака, находившегося в тот момент в Швейцарии, для налаживания связей с официальными представителями Союзников.⁶ Его соратник по партии Тигран Мирзоянц присоединился к делегации в качестве ее первого секретаря. Команда была увеличина весной 1919 г., когда военный советник генерал Габриел Корганян и эксперт по статистике и экономике кадет Артем Пиралян достигли Парижа. В добавок, А.Агаронян ввел в делегацию несколько технических помощников и секретарей из числа своих соотечественников в Европе.⁷ 

Верительные грамоты А.Агароняна, подписанные 7 декабря 1918 г. премьером Ованнесом Качазнуни и министром иностранных дел Сираканом Тиграняном, в частности гласили: “Делегации поручено представлять правительство республики и участвовать во всех конференциях и соглашениях, имеющих место в Европе и Америке. Ей даны полномочия подписывать договоры, соглашения и другие официальные доку-//-31  менты, имеющие отношение ко всем вопросам, для которых выдан данный мандат.” Поскольку каналов для прямой связи между Ереваном и Парижем не было, а доверяемые курьерам депеши долго добирались до адресата, А.Агароняну предоставили широкие полномочия. Без дальнейшего обращения к кабинету или законодателям, он мог наделять других членов делегации частью, или всей полнотой своих полномочий, а также создавать вдалеке от Парижа комиссии особого назначения.⁸

Со дня своего возвращения из Константинополя в Ереван, А.Агаронян подчеркивал насущную необходимость официального представительства в Париже; тем не менее, делегация республики неоднократно задерживалась по дороге. Она сразу отбыла 8 декабря 1918 г., но из-за столкновений в Лори, превратившихся в армяно-грузинскую войну, не имела возможности продолжать свой путь за пределы Каракилисы. Вынужденная совершать объезд через Дилижан и Акстафу, группа в конце концов прибыла 18 декабря в Тифлис, потратив 10 дней, чтобы завершить первый этап путешествия расстоянием в не более 320 км. Затем она была задержана грузинским правительством, которое фактически арестовало Т.Мирзоянца и отказало в транзитных привилегиях любой армянской группе в тот момент, когда части Дро продвигались походным маршем в направлении реки Храм. А.Агаронян воззвал к генералу-майору Вильяму Райкрофту, однако британский офицер поддержал позицию Грузии, неоднократно повторяя, что пока продолжается война, армянские делегаты будут оставаться в Тифлисе заложниками. Когда введенное Союзниками перемирие окончило двухнедельную войну, А.Агароняну все еще отказывали в необходимых проездных документах; пока очевидно военный губернатор Батума, бригадный генерал В.Кук-Коллис не вступился в его защиту.⁹ В конце концов, после трех недель пребывания в грузинской столице, делегация выехала 9 января 1919 г. поездом в Батум, откуда А.Агаронян, Т.Мирзоянц и супруги Агароняна и Оганджаняна сели на корабль, идущий в Константинополь.¹⁰ К негодованию должностных лиц в Ереване, М.Пападжанян отстал от группы, чтобы позаботиться о личных делах в Тифлисе и Баку. После этого он //-32  задержался вплоть до мая, из-за неполучившего объяснение нежелания британских властей выдать дорожные документы.¹¹ … //-33