Отставание в каких социально-экономических сферах

способствует геноцидным акциям XX века.

Опыт из жизни западных армян в 1912-1915 гг.

и Арцахского объединения

Хочу предложить вниманию читателя тот тезис, что развитие каждого народа зависит от его успехов в решающих областях общественно-экономического развития своего времени. К ним добавляются традиционные виды деятельности, заданные историко-географическими факторами. Устойчивые традиции отвечают за национальный облик народа. Их трудно искоренить, потому что они носят знаковый характер, становятся объективно заданной самоценностью. А вот развитие в решающих областях отвечает за выживаемость и конкурентоспособность нации в каждый отрезок настоящего. Когда такое развитие не обеспечивается - общество начинает отставать, терять возможности и безопасность, легче завоевывается другими. А очень долговременное отставание может поставить под угрозу жизнь нации.

Не сбрасывая со счетов численность народа и размеры территории, все же отметим, что уже с XVII века, с началом Нового времени, все большую значимость приобретают факторы технического развития, воплощающиеся и в оснащении армии. С начала XX века, в Новейшее время, к факторам техники добавляются наука и политическая структура.

Понятно, что для нас, армян, задача усложнялась историческим прошлым. Потому что к началу XX в. народ был разделен в Западной и Восточной Армении между двумя государствами, к тому же империями и абсолютистскими монархиями. Но если Россия управлялась гражданским бюрократическим аппаратом и с 1864 г. имела комплекс действующих выборных институтов, то Османская империя была военно-феодальной теократией, в которой только с 1908 г. реально пытались задействовать конституцию. Разница государственного устройства сказывалась не только в экономическом развитии двух стран, но и в тех возможностях, которые получали Восточная и Западная Армения. А вот общность двух абсолютизмов задавала отставание государств от возможностей своего времени, и была чревата масштабными внутренними кризисами. Для России это были революции. Для Турции, управлявшей нетурецкими народами методами внеэкономического принуждения, и в то же время находившейся под давлением Европы, дело обстояло немного иначе. Империя и полуколония одновременно, она принимала навязывавшиеся ей реформы только в военной сфере.

Вспомним, что к 1912 г. 95% османского населения составляли крестьяне, а военные расходы Турции равнялись 38% бюджета против 29% у Франции, 33,3% у Англии и 36,8% у Германии. Еще 28,6% османского бюджета шло на уплату государственного долга. При остроте аграрного вопроса, обрабатывалось не более 45% пригодной земли, причем крестьянам принадлежала только треть пашни или 15% земельного фонда.¹ Такое положение характерно для кризисов, потому что борьба за землю ведется ради власти, для контроля, а не для ее обработки.

Хозяйственные реформы требовали неприкосновенности частной собственности - а значит дома и жизни всех ее подданных, независимо от национальности; они требовали равенства лиц перед судом и законом, нарушая сословные привилегии и предрассудки; и наконец - требовали устойчивости и официальности налогов, создавая возможность для конкуренции. Одновременно все это требовало перехода к гражданской идеологии: сначала к оттоманизму вместо панисламизма, а потом - при отказе от масштабных реформ - к турецкому национализму.

Заметим, что когда реформы сузились к только военной сфере, идеология и политика тоже свелись к милитаризму и турецкому национализму. Считаю своим долгом отметить: патриотизм стоит на том, что развитие народа обеспечивается его трудом. Национализм же исходит из тезиса господства, когда иные нации должны обогащать правящую. Когда нет национальной эксплуатации - нет и национализма.

Но в случае с Османской империей национализм несомненно был. Достаточно вспомнить решения Селаникского съезда младотурок 1911 г., в котором говорилось: “2. Уничтожение - это гнев аристократии против презренных племен, замеченных в том, что они стали опасными врагами.

3. Как только решение принято, программа погромов должна приводиться в исполнение целиком. ...

4. Погромы народов, без различия пола и возраста, являются военной необходимостью.

5. Уничтожение младенцев вражеского племени является упреждающим средством национальной защиты.”²

Узость и милитаризм реформенных задач делали проблематичным их решение. Лишаясь социальной базы, они были выгодны лишь узкому кругу лиц и легко нейтрализовались на местах саботажем государственных чиновников и коррупцией. Укрупнение собственности не решает вопроса, если не меняются общественные отношения. В османской же среде капитализму противостояло укрупняющееся богатство феодалов. Обострение проблемы вместо ее решения было постоянно чревато новыми кровопролитиями.

Политико-идеологическая иерархия слишком медленно изменялась сама, закрывая при этом другим (особенно христианам, включая армян) доступ в целые области развития, в том числе - армию, и средние и высшие звенья государственного аппарата. Вспомним, что большинство командиров полков гамидие были неграмотны и получали звания по наследству, без военного обучения, а бедель как налог за освобождение от призыва в войска действовал до 1908 г.

Можно возразить, что в 1850-1860-х гг. в империи сформировался армянский слой государственного чиновничества эффенди; что компрадорская торговая буржуазия была посредником в англо-турецкой торговле; что сарафы служили посредниками между пашами и султанским двором, а в парламенте 1909 г. было 10 армянских депутатов. Что наконец к 1914 г. из 6.507 османских предприятий 9,8% (с 20% всех промышленных инвестиций) принадлежало армянам, а 12% туркам. Что первые опережали вторых по числу инженеров и механиков, юристов, врачей, банкиров и финансистов.

Да, армянские чиновники работали в столице или Смирне; но с 1871 г. их не было в системе управления западноармянскими провинциями, где они не могли стать вали, мутасаррифами или каймакамами. И если из 226 членов парламента армяне составляли 3,8%, а все христиане - 17%, то из 220 парламентариев-мусульман 80% были просто неграмотными. Учтем, что это совершенно не относилось к законодателям-христианам, а пятеро армянских депутатов имели университетское образование.³ Да, купцы-посредники имели дома в Манчестере, вкладывали деньги в Египет; но товары из Трапезунда достигали о.Ван за 40-50 дней, а человек при наиболее благоприятных обстоятельствах добирался за дней 15-17. Сарафы действительно лучше собирали налоги, но на один и тот же доход армянин уплачивал их в три раза больше, чем турок. И наконец, создавая материальные ценности, армяне практически не имели возможности их охранять.

Понятно, что отставание и поляризация османов сказывалась на жизни всех покоренных народов, включая армян. Если к началу XX века уровень урбанизации западного и восточного армянства составлял 10%, то высший и средний класс составляли соответственно 20% и 54,7%. Причем за 30 лет в г.Ване он сократился вдвое. В 1912-1914 гг. в османской провинции выходило только 29% армянской периодики, а в столице - 63%. Если там было 180 газет и журналов, то в Тифлисе около 200.⁴

За 450 лет неблагоприятных условий образовался огромный разрыв между константинопольскими амира и западноармянским крестьянством; между гуманитарной интеллигенцией и фабричным производством эпохи; между политической мыслью основывавшихся в Марселе, Женеве и Тифлисе партий и реальным взаимодействием политических сил. Отставание сказывалось в упадке благосостояния и культуры, в отсталых технологиях, несоответствии усилий самообороны размерам нападений и угрозы; и как общий итог - в плохой демографической динамике. Отсутствие государственных институтов делало западное армянство аморфным, резко снижая его возможности самоорганизации. Между тем, скорость и способность к самоорганизации становились решающими факторами XX века. Понятно, что отсутствие общенациональных институтов, кроме Армянской апостольской церкви, было осознанной и долговременной политикой османского государства.

Время требовало заводов легкой промышленности и по производству боеприпасов, железных дорог, телеграфа, металлургических трестов, банков и вывоза капиталов. В социальной сфере были нужны массовая грамотность, инженеры, врачи, ученые и государственные чиновники. В области обороны - массовые армии, способные вести тотальную войну и опирающиеся на весь экономический и идеологический потенциал своего общества. Оставаясь вне стратегических сфер развития, Османская империя болезненно реагировала на высокую внутреннюю конкурентоспособность армян, греков, евреев. Сама же турецкая и курдская верхушка веками воспитывалась в духе военного превосходства и власти оружия. Оседлый труд и мастерство не принимались как высокая ценность. И теперь основой капитала считали не производство, а присвоение; не создание, а эксплуатацию. Из капитализма удаляли все прогрессивное, сохраняя лишь его преемственность с предыдущим этапом. Понятно, что такой выбор возраждал средневековые ужасы насилия, умножая их на новые технологические возможности.

После погромов 1894-1896 гг. армянскую торговую буржуазию быстро вытесняют турки; после сопровождавшегося актами луддизма аданского погрома, государство перешло к пантюркизму. В Адане резня и насилие стали ответом власти на официально провозглашенные ею возможности, а участие “армии освобождения” в массовых убийствах не осталяло сомнений, что неприятие диктуется нежелающим изменений государством.⁵ Концентрация богатств не приносила хорошего результата, потому что захват земли в пользу крупных неармянских владельцев укреплял феодальную собственность. В этом случае, при отсутствии новых отношений, внутренние противоречия могут лишь обостряться. Централизация капитала вымывала средний слой населения, и реформы лишались социальной базы. Непользовавшееся поддержкой государство терпело военные поражения и лишалось последнего стимула для реформ. Слишком узко поставленная цель порождала будущую неудачу.

Поражение в Балканских войнах октября 1912 - августа 1913 гг. 412-тысячной турецкой армии не оставляло сомнений, что реформы не дают единственного требовавшегося от них результата. Оно привело к власти сторонников централизации из иттихада; смягчило результаты поражения, но не могло его устранить. А разрыв между между официально провозглашавшимся словом и реальным делом государства вызывал активность угнетавшихся наций, воплощавшуюся в деятельности константинопольского Армянского национального совета и европейской депутации Геворга V.⁶ В армянской историгорафии Лео уже обеспечил хороший анализ деятельности Погоса Нубара. Я же хочу подчеркнуть два обстоятельства. Первое: как известно, армяне не требовали независимости, что снимает с них обвинения в “провокации” и измене. Не давая оценки этому факту, скажем, что он отражал реальный уровень политического развития нации. Но важно второе: деятельность делегации в 1912-1914 гг. несомненно стала прологом к Восточному сотрудничеству Тройственного согласия. И уже Великие державы, включая давнего турецкого союзника - Англию, вынесли приговор Османской империи, подписывая договоры 1915-1916 гг. Парижская конференция отредактировала эти договоры, но с Османской империей было покончено.

Переходя к нашему времени, я хочу проанализировать то, что не произошло. И объяснить - почему оно не произошло. Если капиталистический этап первоначального накопления требовал свободы в нищете - при ней человек уже мог проявлять инициативу и вынужден был продавать свой труд, то в 1980-х гг. дело обстояло иначе. В условия сверхцентрализованного управления тетперь уже требовалось рассредоточить капиталы: отныне нужен был хозяин из среднего класса - законопослушный, способный лучше работать и не представлявший проблемы для государственной макрополитики, включая и социальную сферу. Но реформы по реконверсии избыточного военно-промышленного комплекса не были достаточно оснащены идеологически. И как только децентрализация подняла общественные вопросы, включая национальный, последовала реакция. Неготовности в высшей власти и враждебности местных феодалов. Именно феодалов, поскольку реакцией стали немыслимые до той поры, в сознании общества, погромы.

Столкнулись современное решение национальной проблемы с одной стороны, когда армяне Карабаха говорили понятным всему миру политическим языком, сразу указывая мирные, законные, институционные методы решения своих задач; и самый реакционный ответ затратного управления, живущего за счет общественного страха перед войной, не создающего благ по своему определению, избалованного наличием сырья и готового отбросить страну на 80 лет назад. Не будем закрывать глаза, для геноцидных акций хватало рядовых исполнителей, приученных, что можно жить за счет почему-то обязанных им армян. Таким образом можно эксплуатировать национальные предрассудки и большую конкурентоспособность ориентированных на городскую жизнь и квалифицированный труд армян. Можно понизить уровень недовольства, дав возможность своему пауперу приобщиться к власти и обогащению. Это тоже способ объединения.⁷

Но 70 лет армянской государственности в ее различных формах не были потерянным временем. В отличие от 1915 г., нация обладала аппаратом и внутренней организованностью, она имела военных, врачей, военную промышленность и науку, немалый уровень политического мышления. У нее были хорошая транспортная сеть и средства массовой информации, не позволившие осуществить информационную блокаду. И главное – она решала свои проблемы сама, не выпрашивая опеки. У нее была способность идти в ногу со временем, и сочетание боеспособности с современным словом дало свои результаты: мир откликнулся помощью и сочувствием в самые трудные для нас минуты. И даже сегодня, когда задачи государства значительно усложнились, когда приходится иметь дело с профессионалами самого подготовленного уровня - пусть мы немногого добиваемся в международных отношениях, но и ничего не уступаем в них.

Сегодня уровень нашей состоятельности будет доказываться в экономике. Не хочешь потерять землю - укрепляй средний класс. Не хочешь отстать от времени - сохраняй старые и находи новые рынки, определяй свою политику сам; следи за высокими технологиями, рекламой, средствами связи; укрепляй школу. Готовь своих фермеров, банкиров, сферу обслуживания, политиков, математиков и военных, усиливай налоговый анализ и уменьшай налоги. Первым симптомом неудачи в реформах является сохранение и рост налогов, потому что прогресс сказывается в увеличении материальных благ в руках отдельного, рядового человека. Комфорт европейских “белых воротничков” XX века не сравним с “удобствами” монархов века XVII-го или XVIII-го. Причем речь идет не об “ожирении” общества, а о качестве его жизни.

Примечания

1. Խանճյան: Աշխարհագրություն, Օսմանյան պետություն: Կ.Պոլիս, 1912, էջ 179; Горцев. Младотурки и рабочий вопрос, “Современник,” 1912, кн.IV, с.252; Саркисян Е.К. Политика османского правительства в Западной Армении и державы в последней четверти XIX и начале XX вв. Ереван, АН АрмССР, 1972, с.246; Инджикян О.Г. Буржуазия Османской империи. Ереван, АН АрмССР, 1977, с.57-58; Համբարյան Ա.Ս. Երիտթուրքերի ազգային և հողային քաղաքականությունը և ազգային շարժումներն Արևմտյան Հայաստանում: Երևան, 1979, էջ 67; Հայ ժողովրդի պատմություն, 8 հատորով: Հ.6 Հայաստանը 1870-1917 թվականներին: Երևան, ՀՍՍՀ ԳԱ, 1981, էջ 468; Պողոսյան Հ.Մ. Սասունի պատմություն, Երևան, Հայաստան, 1985, էջ 282: Отметим, что в научной литературе доля обрабатываемой земли варьируется от 5-7% до 30 и 40%. В данном случае выбирались наиболее благоприятные оценки.

2. Գևորգյան Կարո: Ամենայն տարեցույցը: Պեյրութ-Լիբանան, 1965, էջ 178-179; Պողոսյան Հ.Մ. Սասունի պատմություն, էջ 291-292: См. также: Петросян Ю.А. К изучению идеологии младотурецкого движения. “Тюркологический сборник, 1966.” М., 1966, с.22; Кочар М. Армяно-турецкие общественно-политические отношения и Армянский вопрос в конце XIX - начале XX веков. Ереван, 1988, с.21.

3. Փափազյան Վ. Իմ հուշեր, հ.Բ: Պեյրութ, 1952, էջ51, 91; Саркисян Е.К. Ук.соч., с.251; Инджикян О.Г. Ук.соч., с.166-168, 213-214; Պողոսյան Հ.Մ. Սասունի պատմությոմուն, էջ 280; Պողոսյան Հ.Մ. Վասպուրականի պատմությունից (1850-1900): Երևան, ՀՍՍՀ ԳԱ, 1988, էջ 280-281:

4. Адонц М.А. Экономическое развитие Восточной Армении в XIX веке. Ереван, 1957, с.520; Инджикян О.Г. Ук.соч., с.20; Հայ ժողովրդի պատմություն, հ.6, էջ 85, 92:

5. Լեփսիուս Ե. Հայաստանի ջարդերը: Կ.Պոլիս, 1919, էջ 258: Мой анализ событий приведен в: Махмурян Г.Г. К теории и терминологии геноцида. Доклад на I Международной конференции “Геноцид армян - история, теория, политическая ответственость,” Ереван 17-21 апреля 1990 г. “Вестник общественных наук,” Ереван, НАН РА, 1998, № 1, с.76-89.

6. См. например: Национальный архив Армении ф.57, оп.5, д.23, л.1-2; д.27, л.9-27; д.33, л.1-22; д.43, л.1-9; д.57, л.8, 10, 16, 26-26А; д.62, л. 1; Լէօ: Թյւրքահայ յեղափոխութեան գաղափարաբանութիւնը, 2 հատորով, հ.Բ: Փարիզ, Պահրի, 1935; Վրացյան Ս. Հայաստանի Հանրապետություն: Երևան, Հայաստան, 1993, էջ 620-625:

7. Из литературы о Карабахском объединении и освещаемых здесь вопросах отметим например: Нагорный Карабах. Историческая справка. Ереван, АН АрмССР, 1988; Правда о Нагорном Карабахе. Материалы и документы. Ереван, ЕГУ, 1989; Барсегян Х. Истина дороже... К проблеме Нагорного Карабаха. Ереван, АН АрмССР, 1989; Сумгаит... Геноцид... Гласность? Ереван, Знание, 1990; Арутюнян В.Б. События в Нагорном Карабахе. Ереван, АН АрмССР, 1990; Majmourian G. Procesos de modernizacion en Armenia. El socialismo en el umbral del siglo XXI, coord.A.Anguiano. Mexico, Axcapotzalco, 1991, p.226-238; Махмурян Г.Г. Ук.соч., с.80-81.