Особенности политики Республики Армения 1918-1920 гг.

В условиях жизнедеятельности армянского государства в 1918-1920 гг., как и сегодня, независимость является прежде всего военно-оборонным фактором. Она проявляет застаревшие противоречия и чревата постоянными вооруженными конфликтами. Не только в 1918-1920 гг., но и задолго до XX века Родина армянского народа очень долго не совпадала с границами его национального государства. Наша ойкумена была постоянно разделена между двумя и более империями. В начале XX столетия это были Турция, Иран и Россия. В 1918-1920 гг. картина резко осложнилась, и теперь речь шла об османской и кемалистской Турции, деникинской и большевистской России, Персии, об английской военной оккупации от Карса до Еревана и Шуши, и французской армии, состоявшей из Армянского легиона и 412-го пехотного полка в Киликии. К этому добавлялись американское гуманитарное и политическое присутствие, а также вооруженные конфликты и противоречия с Грузией и Азербайджаном. Фактически, Республика 1918-1920 гг. жила в условиях полной блокады, а железные дороги Батум - Тифлис - Александрополь - Карс - Сарикамыш, Александрополь - Ереван - Нахичеван - Джульфа и ветка Тифлис - Шамхор - Гандзак - Баку действовали только благодаря вооруженным конвоям 27-й британской дивизии.

Далее, устойчивость государства зависит от возможностей власти защитить население на конкретно очерченной территории. И такая возможность была относительно реальной в границах РА - то есть на большей части Восточной Армении. При этом она была абсолютно нереальной в разоренной и обезлюженной Западной Армении. Там американский мандат вместе с внешней военной охраной был обязательным условием простого проживания людей. С первых дней работы двух армянских делегаций на Парижской мирной конференции, Погос Нубар и прибывший 4 февраля 1919 г. А.Агаронян¹ выдвинули в меморандуме от 12-го числа максимальные требования, охватывавшие Киликию.²

Характерно, что максимализм проявлял председатель Национальной делегации, позволяя политикам Европы и США производить широкие обмены на огромных пространствах Востока. Посланник же национального государства А.Агаронян настаивал на более реальных требованиях. В дальнейшем, особенно во второй половине 1919-1920 гг., лидеры двух делегаций и посланник РА в Вашингтоне Г.Пастрмаджян не скрывали своего согласия на любую внешнюю опеку и практически на любые границы, чертившиеся для них в подвластных османам провициях. Эта практика "свободы рук" продолжалась вплоть до 1922 г. Тем не менее, она не дала положительных результатов. Сегодня можно утверждать, что для государства важно самому определять зону своего влияния. Его требования должны быть реальными и исходить только из собственных возможностей.

В политике и межгосударственных отношениях нет пользы от максимальных, принципиальных притязаний, лишенных силы. Однозначно вредно защищать национальные интересы в теории, игнорируя имеющееся соотношение потенциалов. Теория, а точнее опора на события прошлого - это сфера истории и ее институтов с государственным статусом. Нам нужно четко разделять сферы науки и политики. Дипломаты могут и должны опираться на исторические данные тогда, когда их задачи обеспечены всеми возможностями государства. Очень продуктивно привлекать историю, когда речь идет о нынешней территории Республики Армения, об Арцахе, Нахичеване и нынешних отношениях с Азербайджаном. Но мало полезного в политике, опирающейся не на силу или экономические интересы, а на прошлое. Например, в наших отношениях с Турцией работа с прошлым - прерогатива получивших государственную аттестацию историков, деятелей литературы и искусства, журналистов, общества в целом и его организаций. Практика показала, что именно Турция не просто игнорировала, а прямо извращала, что продолжается до сегодняшнего дня, наиболее вопиющие факты истории и продолжавшегося ею в 1918-1920 годах геноцида. Этот образ действий превалировал в ее отношениях с I Республикой и практикуется в контактах с нашим нынешним государством.

Учитывая все последствия геноцида, нам приходится понимать: несовпадение границ государства и Родины конечно создает внутренние конфликты. Расселение нашего народа по всем континентам конечно усложняет работу со спюрком и привносит в нашу проблему очень много разных воздействий. При этом каждое большое государство, помогая нам, все же преследует собственную выгоду. И не всегда удается найти общность задач или целей.

Значит для нынешнего государства важно оттачивать двусторонние отношения со множеством стран, уважая, но не заблуждаясь в вопросах их внешнего политического вмешательства. Именно от нас зависит умение получить от такого вмешательства пользу. От чего зависит внешняя помощь? - От наличия наших успехов. Многие большие государства будут способствовать, но они никогда не станут решать нашу задачу вместо нас. Они не позволят себя использовать, учитывая огромный дисбаланс человеческих и материальных ресурсов. В этом плане, начиная с РА 1918-1920 гг., для нынешней республики очень ценна долговременная практика и возможность накапливать опыт. Мы находимся в русле длительной политики, требующей последовательности и преемственности, даже в условиях периодической сменяемости властей. Подобая практика применяется во всех европейских странах, ее осуществляли - с определенной эволюцией - в 1918-1920 гг., и она вполне приемлемо реализуется нашим обществом сегодня.

Мы должны принять как народ в целом - на Родине и в спюрке, что сегодня Арцах защищает Армению от Нахичеванской модели. Нынешний Арцах - это наша безопасность, наша забота, наша внешнеполитическая задача, наше обвинение. В нем преломляются аспекты геноцида и территриальные дискуссии, наши исторические требования и международное право, наша тоска по Карсу, Вану, Сасуну, Харберду или Киликии, вопросы нашей консолидации, самосознания и долголетия. Он - наш национальный приоритет, который диктует всемерное укрепление и развитие нынешней Республики Армения.

В качестве иллюстрации, позволяющей сосредоточиться на подобии и различиях во внешнеполитической ситуации 1918-1920 и 1988-2018 гг., обратимся к меморандуму экономического советника американской миссии Дж.Харборда, посетившей 2 сентября - 15 октября 1919 г. обширный регион от Аданы до Еревана, профессора В.Камберленда. Оценивая перспективы американского утверждения в Закавказье, 13 октября этого же года он писал, что послевоенное усиление британской армии в границах Османской империи или независимость Закавказья сразу активизируют Германию и приведут к советско-германскому сближению. Последнее нежелательно для Англии со США. Народы Закавказья, писал профессор, живут в сложных условиях: "Не будь стратегической важности этого региона и неизбежности иностранного вмешательства, если существующим республикам позволят сделать попытку самоуправления - то есть все основания поверить, что народы Кавказа способны осуществлять собственное управление, возможно под некоторым давлением со стороны держав. Однако, как минимум три нации не оставят эти республики в покое."³

Россия никому не уступит контроль над нефтью Грозного и Баку, сообщал советник. И если американцы не готовы возвратить ей данный край, "как только она восстановит свое политическое равновесие - то мы лишь навлечем опасность."⁴ Поэтому Соединенные Штаты предпочтут получить полномочия от международной организации (Лиги Наций или "чего-нибудь получше") и станут стремиться к торговле, а не к вражде с Россией. Ее новая власть и идеология не рассматривались профессором как препятствие. Поскольку Западное полушарие географически удалено, и Вашингтон не считал Ближний Восток регионом первоочередной важности, американские политики 1919-1920 гг. охотно принимали концепцию местной независимости. Однако куда более близкие "Великобритания, Германия и Россия не откажутся полностью от своих политических притязаний, [а значит] независимость Турции или Закавказья - всего лишь сентиментальная фантазия." При этом Соединенным Штатам надлежало помогать обновлению Турции и добиваться экономической выгодности своей работы. Раз Англия еще 23 декабря 1917 г. провела границу сферы ее интересов по Кавказу, Черному морю и Босфору,⁵ чтобы обеспечить себе рынок в потенциально российской Персии и потенциально американской Месопотамии, США требовалось постепенно усиливаться во втором регионе, не доводя двусторонние отношения с их главным британским конкурентом до серьезного обострения.   ...