К вопросу о возникновении и размещении

Армянского национального очага (в 1920-1922 гг.)

 

Конец 1920 г. создал новую обстановку в политической истории Республики Армения и Армянского вопроса в целом. Стимулированная Севрским договором турецко-армянская война закончилась тяжелым поражением Республики. "С Арменией покончено, - писал 30 ноября Верховный комиссар США в Константинополе госсекретарю. - Армянские войска имели численное превосходство в Карсе и Александрополе, однако их разбили, и во многих случаях они бежали. Турки захватили Игдир и находятся в нескольких километрах от Караклиса. Сейчас армянами командует генерал Дро [Канаян], и кажется удерживает позиции. Действует второе перемирие и ведутся мирные переговоры. Как сообщают, все американцы в безопасности за турецкими позициями. Большевики и турки-националисты договорились. Безосновательны сообщения, что Александрополь и Карс отбиты армянами, и нет вероятности, что их возвратят."¹

И хотя 22 ноября президент США В.Вильсон вынес арбитражное решение об армяно-турецкой границе, его вердикт только осложнял реальное положение дел. Устанавливать новую пограничную межу и присоединять арбитражную зону к РА было некому. Ни одна из держав не была заинтересована в подобном решении проблемы.

Александропольский договор и армяно-советское соглашение, оба подписанные 2 декабря 1920 г., еще больше усложнили обстановку. РА меняла социальный строй, идеологию и Союзников, она теряла также львиную долю ее независимости. В качестве выхода из ситуации, В.Вильсон и лоббистское Общество Армения-Америка (ОАА) выдвинули положение о Национальном очаге //-76  и подняли вопрос - кто именно сможет представлять западных армян помимо новой Советской власти в Ереване. В Вашингтоне не желали приносить пользу советскому строю, были готовы помогать антибольшевистским силам и предлагали Национальной делегации Погоса Нубара (АНД) создать правительство в изгнании, сформированное беженцами.

Сам же очаг мог быть независимым или под опекой Лиги Наций. В дальнейшем, встретив решительное противодействие кемалистов, он быстро трансформировался в автономию или просто место концентрации людей если не по национальному, то хотя бы по религиозному признаку. Основной зоной для репатриации могли стать Киликия или приграничные с РА провинции Западной, а после войны 1920 г. - и только что оккупированные турками части Восточной Армении. В этом случае территорию Национального очага больше не присоединяли к РА, рассматривая ее отдельно или в составе Турции.

27 ноября председатель Совета Лиги Наций П.Гиманс попросил президента В.Вильсона о посредничестве в армяно-турецком противостоянии. 30-го числа тот ответил, что он не в силах "предлагать или использовать вооруженные силы Соединенных Штатов в любом проекте помощи Армении, а любые материальные взносы потребовали бы разрешения Конгресса, сейчас не заседающего, и действия которого [он] не смог бы предсказать.  Тем не менее, если будут заверения моральной и дипломатической поддержки главных держав, ...[он] желает использовать свое посредничество и предложить [его] личное заступничество через представителя, которого [он] может назначить."

В завершении письма его автор выразил издевательскую надежду, "что Совет Лиги Наций предложит мне пути, по которым мое предложение следует передать сторонам, которым оно должно адресоваться."² Глава администрации США имел дипломатов в Тифлисе, Тавризе и на Босфоре, а также посланцев РА в Вашингтоне и служащих Помощи на Ближнем Востоке по обе стороны от линии фронта. Тем не менее, он просто не знал, как передать его согласие. 2 декабря П.Гиманс поблагодарил своего партнера за готовность "участвовать //-77  в любых действиях морального или дипломатического харпактера, ...чтобы положить конец нынешнему состоянию [дел] в Армении."³

5 декабря 1920 г. Погос Нубар откликнулся телеграммой В.Вильсону. Ее составитель ходатайствовал только о Киликии, где хватило бы простой защиты французскими частями и местной автономии по религиозному признаку. Практически Погос-паша возвращался к османской системе миллет и предостерегал: если Франция "отзовет войска, настанут губительные последствия." Тем не менее, позиция официального Вашингтона ограничивала роль своей страны только воздействием на европейцев, сводя ее к обращению в Лондон и Париж с просьбами или посредничеством. И даже просьба беженцев о быстром вывозе их из РА требовала, по заключению военного министра Н.Д.Бейкера, долгих обсуждений.⁴

Фактор времени проверял Армянский вопрос на прочность и снова не приносил нам пользы. Добавочная пауза лишь удлиняла агонию, ничем не улучшая ситуацию. Причем заместитель госсекретаря срочно и строго секретно запросил своего парижского посла, нужно ли вообще обнародовать детали арбитражной границы. В противном случае президент мог бы изменить границу на основе отредактированной европейцами ст.89, "если Союзники решат пересмотреть или вступить в переговоры с турками о видоизменении Севрского договора."⁵ Войди пограничное решение в оборот, и В.Вильсон тут же назначал своего посредника между очень шаткой советской властью в Ереване и кемалистами.

15 декабря Госдепартамент известил П.Гиманса о хорошо известном экс-после Г.Моргентау, //-78  получившем пост личного представителя президента США. Тот по-прежнему "ждал известий о путях, по которым его предложение следовало передать; о сторонах, с которыми его представитель должен был связаться, а также о заверениях, что он может рассчитывать на дипломатическую и моральную поддержку главных держав."⁶

Вслед за президентским назначением, 20 декабря 1920 г. директор Общества Армения-Америка Дж.Монтгомери обратился к Погосу Нубару. Оказалось, западная дипломатия в очередной раз обдумывала возможности рецидивной торговли армянскими интересами. Долгое несоответствие между социальной уязвимостью нашего народа и объемом обсуждаемых выгод привели к тому, что политика стала рассматривать "бесхозный" Армянский вопрос как удобный объект для дележа или взаимных уступок. Собственно решение, начиная с Держав и кончая РА в лице А.Хатисянна, стали сводить к раздаче земель. В этом видели главную суть международных переговоров.

Меры доверия и поддержания мира, возмещения причиненного нашему народу ущерба как экономическими так и политическими способами, темы миграции и жизнедеятельности меньшинств, прав и возможностей собственника в соседнем государстве, торговли или заботы о культурном наследии - все это оставалось в тени или отсутствовало в повседневной дипломатии.

Вследствие катастрофы проигранной войны, к декабрю 1920 г. и в 1921-1922 гг. суть западной дипломатии состояла в том, сможет ли она предоставить Турции что-нибудь за наш счет, чтобы европейские державы и США получили дополнительные выгоды. К этому моменту базировавшаяся в Париже Национальная делегация Погоса Нубара оставалась единственным и вполне покладистым представителем Западной Армении. Поэтому член оргкомитета, а затем председатель ОАА У.Дж.Смит хотел переговорить там с Погосом-пашой. А Дж.Монтгомери и В.Вильсон за его спиной интересовались, сможет ли Г.Моргентау заняться хотя бы вывозом или репатриацией беженцев.

Что согласится уступить Погос-паша, чтобы сохранить шанс на ратификацию Севра? //-79  Европейцы не могли осуществить данный текст, - писал директор ОАА, - а Запад не ограничивался изоляцией России. Там требовали невмешательства Советской Армении, которой отказывали в правах на национальное представительство.⁷ 21 декабря 1920 г., в следующем письме для Погоса Нубара-паши Дж.Монтгомери добавил: "Трудно поверить, что Западная Европа захочет выделить территории, чтобы усилить советскую адмиднистрацию."

Автор письма не задавался вопросом о правоспособности и реальных возможностях АНД руководить арбитражной зоной. Вместо этого временный национальный кабинет предлагалось собрать в Константинополе или Париже, а потом воссоединять его земли с несоветской Восточной Арменией. В этом случае Общество могло попросить в Вашингтоне о займе. //-80    ...

 

Примечания

1. United States National Archives, Washington D.C., Record Group 59, General Records of the Department of State, class 760J.67/document 39:Telegram (далее: US NA, RG); см.: Papers Relating to the Foreign Relations of the United States, 1920, in 3 vols., vol.III. Wash., US GPO, 1936, p.805 (далее: Papers Relating).

2. US NA, RG 59, 760J.67/39a:Telegram и Papers Relating, 1920, vo.III, p.805. Подробнее: Г.Г.Махмурян, Лига Наций, Армянский вопрос и Республика Армения. Ереван, Артагерс, 1999, с.127.

3. US NA, RG 59, 760J.67/42 1/2:Telegram и Армения в документах Государственного департамента США 1917-1920 гг., 2-е изд. Сост. и пер. с англ. Г.Г.Махмурян. Ереван, Ин-т истории НАН Армении, 2012, с.429.

4. US NA, RG 59, 860J.4016P81/130/f.1, T1192 Records of the Department of State Relating to Internal Affairs of Armenia, 1910-1929/Roll 6, Microfilm publications, Wash., National Archives and Records Service, General Services Administration, 1975, хранится в: Национальный архив Армении, Ереван, коллекция микропленок N 46 (далее: км); Ibid., 860J.48/63, T1192/Roll 7/км 36.

5. Ibid., 760J.6715/61/f.2, T1193 Records of the Department of State Relating to Political Relations Between Armenia and Other States, 1910-1929/Roll 2/км 35.

6. Ibid., 760J.67/47a:Telegram; см. также: 760J.6715/66:Telegram; 70:Telegram; 72:Telegram.

7. НАА, ф.430, оп.1, д.1008, л.1.   ...